Одним из первых обратился к Э. Ю. при комментировании С. Я. О. Пожарский: в своем изд. он привел параллели из серб. и польск. источников для объяснения отд. «темных мест». В 1820 К. Ф. Калайдович впервые дал верное толкование слова «къмети», опираясь на южнослав. источники. Южнослав. параллели приводили в своих изд. С. А. Ф. Вельтман (1833), Д. Н. Дубенский (1844), Н. С. Тихонравов (1866 и 1868), А. А. Потебня (1877/78, переизд. 1914).
Появлялись и исследования связей С. с Э. Ю. В статье «О характере народных песен у славян задунайских» Ю. И. Венелин отметил
262
некоторые общие мотивы, роднящие С. с Э. Ю. (напр., мотив излечения раненых воинов с помощью шелковых тканей). В 1842 Н. И. Надеждин объявил о намерении провести лингвистич. сопоставление текста С. с произведениями южных славян (к сожалению, эта работа не была осуществлена). В том же году Ф. И. Буслаев, пытаясь объяснить загадочный образ Трояна в С., обратился к изданной Вуком Караджичем серб. сказке о царе Трояне (Српски рјечник. 1818. Стб. 829, 830). По наблюдениям Буслаева, «Боян, Троян и божества языческие для сочинителя Слова имели нечто общее между собой... память о Трояне соединяется с повестью о Всеславе. Всеслава же, по свидетельству Слова, воспел Боян» (Сербская сказка... С. 203). По мнению ученого, важным оказывается сюжет серб. сказки о царе Трояне, который «каждую ночь ездил... в Срем (Sirmien), где полюбил чью-то жену (а может и девицу): а ездил он ночью потому, что днем боялся солнца, чтобы оно не растопило его. ...Из предложенной сказки явствует, — подчеркивал Буслаев, — каков был Троян баснословный, поэтический (а это особенно важно для баснословных намеков в Слове о полку Игореве)» (С. 204—205). Максимович, возражая М. П. Погодину, полагавшему, что С. является подражанием исл. сагам, отмечал: «Для объяснения песни Игоря прежде всего ее надо было сравнить с народными русскими песнями, особенно южнорусскими, а потом с песнями нашей западной братии» (О народной исторической поэзии... С. 4). В. Ф. Миллер отметил интересные параллели к С. в болг. нар. песнях, в частности в песне «Яна-кукавица» (Взгляд. С. 113—116, 239—241). Потебня в своем исследовании о С. поставил вопрос об общеслав. природе символики в этом памятнике.
В 1893 была опубликована статья Н. Ф. Сумцова «Некоторые черты сходства „Слова о полку Игореве“ с южнославянскими старинными песнями». Исследователь отметил параллели к С. в так называемых «бугарштицах» (старинных сербохорв. песнях как десятисложных, так и длинносложных), указав на «весьма древние черты славянской народной поэзии», которые «послужат нам для подтверждения мнения о глубокой народности „Слова о полку Игореве“» (С. 85). Сумцов прокомментировал таким образом обращение князя Всеволода Святославича к Игорю, Плач Ярославны (обращение к ветру, солнцу и реке), мотив звона славы, а также завершающее С. величание князей, приводя соответств. отрывки из бугарштиц о Вилславе Сенянине, Марке Кралевиче и брате его Андрияше и др. Ученый пришел к выводу, что автор С. «обеими руками черпал из народной поэзии, а поэзия эта была богата и почти одинакова во всем тогдашнем славянском мире по основным поэтическим образам и приемам творчества» (С. 88).
В большом трехтомном исследовании М. Г. Халанского «Южнославянские сказания о Кралевиче Марке...» было отмечено сходство отд. образов С. (Див, князь Всеслав Полоцкий, Дева-Обида и др.) с образами южнослав. эпоса (Див, змеевичи, вилы и др.).
После значит. перерыва тема связей С. с Э. Ю. была вновь поднята в статье В. Д. Кузьминой: она рассмотрела общеслав. элементы С., влияние С. на слав. лит-ры, а также своеобразие С. в кругу произведений средневекового эпоса. В заруб. славистике проблеме соотношения С. с серб. эпосом и болг. эпосом посвящены исследования Р. О. Якобсона, М. Шефтеля, Г. Ружичича, Н. М. Дылевского и др.
263
В 60—80-х вопросы взаимосвязей С. с Э. Ю. получили разностороннюю разработку в трудах Ф. Я. Приймы. Исследователь собрал обширный материал, иллюстрирующий родство С. с сербохорват. и болг. юнацкими и гайдуцкими песням, на основе которых прокомментировал мн. чтения С.: копие приломити, звенит слава, черна земля, синии молнии, цвелити, поле незнаемое, бебрян рукав и др. слова и обороты. По мнению Приймы, родство С. и произведений Э. Ю. объяснимо общностью присущих им качеств: первобытно-лирич. пантеистич. миросозерцанием, лиризмом, образностью, символикой и поэтикой жен. плачей и др. Такое единство худ. систем С. и Э. южных славян, по мнению ученого, является еще одним свидетельством подлинности памятника.
Лит.: Пожарский. Слово; Калайдович К. Ф. Нечто о славянском переводе Кормчей // ВЕ. 1820. Ч. 110. С. 22—32; Вельтман. Слово — 1833; Венелин Ю. О характере народных песен у славян задунайских // Телескоп. 1835. Ч. 27. С. 3—33, 149—183, 275—326; Надеждин Н. А. Записка о путешествии по южнославянским странам // ЖМНП. 1842. Ч. 34. С. 105—106; Буслаев Ф. И. Сербская сказка о царе Трояне // Москв. 1842. Ч. 6, № 11. С. 203—205; Максимович М. А. О народной исторической поэзии в древней Руси (Письма к М. П. Погодину) // Там же. 1845. № 3. С. 1—7; № 7—8. С. 47—57 (то же: Собр. соч. М. А. Максимовича. Киев, 1880. Т. 3. С. 480—497); Сумцов Н. Ф. Некоторые черты сходства «Слова о полку Игореве» с южнославянскими старинными песнями // Киевск. старина. 1893. № 7. С. 84—89; Халанский М. Г. Южнославянские сказания о Кралевиче Марке в связи с произведениями русского былевого эпоса: Сравнительные наблюдения в области героического эпоса южных славян и русского народа. Варшава, 1893. Т. 1. С. 53—58; 1894. Т. 2. С. 197—201; 1895. Т. 3; Ильинский Л. К. Перевод «Слова о полку Игореве» по рукописи XVIII века. Пг., 1920. С. 60; Щеголев П. Е. Дуэль и смерть Пушкина. 3-е изд. М.; Л., 1928. С. 278; Кузьмина В. Д. «Слово о полку Игореве» как памятник мировой литературы // Слово. Сб. — 1947. С. 8—13; Jakobson R. 1) The Vseslav Epic // Memoirs of the American Folklore Society. Philadelphia, 1949. T. 27 (то же: Jakobson R. Selected Writings. The Hague; Paris, 1966. Vol. 4. P. 301—368); 2) The Serbian Zmaj Ognieni Vuk and the Russian Vseslav Epos // Jakobson R. Selected Writings. Vol. 4. P. 369—379; Прийма Ф. Я. 1) Зориан Доленга-Ходаковский и его наблюдения над «Словом о полку Игореве» // ТОДРЛ. 1951. Т. 8. С. 71—92; 2) Южнославянские параллели к «Слову о полку Игореве» // Рус. фольклор. М.; Л., 1968. Т. 11. С. 225—239; 3) Сербохорватские параллели к «Слову о полку Игореве» // РЛ. 1973. № 3. С. 73—81; 4) «Слово о полку Игореве» и южнославянский героический эпос // Слав. лит-ры. VII Междунар. съезд славистов (Варшава, август 1973 г.): Докл. сов. делегации. М., 1973. С. 263—281; 5) Голоса, вторящие плачу Ярославны // Совр. проблемы литературоведения и языкознания. М., 1974. С. 200—210; 6) «А мои ти Куряни — свѣдоми къмети...» (Опыт комментария) // Культурное наследие Древней Руси: Истоки. Становление. Традиции. М., 1976. С. 58—64; 7) Болгарские параллели к «Слову о полку Игореве» // Русско-болг. фольклорные и лит. связи. Л., 1976. Т. 1. С. 45—72; 8) Внимая плачу Ярославны... // РЛ. 1985. № 4. С. 3—14; Кравцов Н. И. «Слово о полку Игореве» и литературы славянских народов // Слово. Сб. — 1985. С. 191—199.
Т. Р. Руди
Смотреть больше слов в «Энциклопедии "Слова о полку Игореве"»